Хроники Израиля: Кому нужны герои. Книга 2 - Страница 28

* * *

Вновь Израилю пришлось сражаться на трех фронтах. Легче всего обстояли дела на севере: захватив Голаны, Израиль вырвал у Сирии ядовитые зубы.

На юге, где создавалась линия Бар-Лева, артиллерийские дуэли сменялись налетами израильской авиации и операциями парашютистов. Основная тяжесть борьбы на Южном фронте пришлась на 1969 год.

В начале же 1968 года внимание генштаба было приковано к восточной границе. Иорданское руководство, наращивая сотрудничество с террористами, передало им многие укрепления на своей территории.

Очень скоро Голем поднялся на своего создателя. Террористы перестали считаться с авторитетом короля Хусейна и всевозможными провокациями втягивали иорданскую армию в изматывающие бои с израильскими силами. Израильские поселения в долине Иордана и в районе Бейт-Шеан вновь оказались на линии огня. Банды террористов каждый день пересекали Иордан и устремлялись к ним, как волчьи стаи.

Путь им преградили парашютисты.

* * *

26 июня 1968 года, утром, командир оперативного отдела полкового штаба капитан Гади Манела получил сообщение, что банда террористов прорвалась через Иордан. Манела тут же отдал приказ. Парашютисты, в живописных позах валявшиеся в тени деревьев, исчезли и через несколько секунд возникли вновь, уже в полной амуниции. Манела коротко обрисовал обстановку. «Пошли», — закончил он, поправляя рукой иссиня-черные волосы.

— Гади, — окликнул его знакомый голос. Манела обернулся. В дверном проеме штабного барака стоял широкоплечий человек в выцветшей от солнца гимнастерке. Командир полка полковник Арик Регев.

— Я пойду с вами, — сказал он неожиданно мягким голосом. — Давно не «охотился». Пора уже поразмять кости.

— Ты здесь хозяин, Арик, — усмехнулся Манела.

Полковник присоединился к ним со своим «Калашниковым».

Четыре часа длится погоня. Идущие по следу парашютисты не чувствуют неистовства полуденного солнца. Не ведают усталости.

Все больше сгущается густой, тяжелый, горячий воздух. Все чаще появляются валуны, огромные, поросшие темно-зелеными, почти черными лишайниками. Неподвижные, зловещие, они, словно храня какую-то тайну, молчаливо предупреждают о чем-то.

Парашютисты разбились на тройки и идут зигзагом. Впереди капитан Манела, полковник Регев и следопыт.

— Мы сейчас к северу от Иерихона, — говорит Регев. Манела, не отвечая, всматривается вперед. Прямо перед ними, метрах в двадцати, возвышается валун, похожий на кабанью голову. За ним притаился Ахмед Шукри, двадцатилетний палестинец из Газы. Он уже давно лежит здесь, прижимаясь щекой к теплому шершавому каменному боку, следя за серыми фигурками, поднимающимися по склону ущелья. Ахмед дышит осторожно, беззвучно, боясь пошевелиться, чтобы не расплескать переполняющую его ненависть.

Пора.

Он поднялся. Хлестнула бичом автоматная очередь.

Регев упал сразу, как пораженный обухом. Гади еще успел вскинуть свой «Калашников», но не смог опередить несущуюся к нему смерть. Пули прошили его тело, как холст. Он упал, подвернув левую ногу, не выпуская из рук оружия. Не желавшее расставаться с душой тело еще трепетало несколько секунд…

Он не видел, как с отчаянием и яростью бросились вперед потерявшие командиров парашютисты.

* * *

Это было изумительное время в истории израильской армии, не знавшей тогда поражений, не ведавшей просчетов. Окружавший ее ореол слепил глаза. Победители Шестидневной войны казались исполинами.

Страна знала своих героев и относилась к ним с почти мистическим преклонением. Парашютисты считались суперэлитой армии. Их красные береты снились мальчишкам по ночам. Стать парашютистом было тогда труднее, чем сегодня. И почетнее. Такие имена, как Гади Манела, Йоси Каплан, Ханох Самсон, Арик Регев, почти ничего не говорят молодому поколению. Тогда они вызывали холодок восторга и восхищения. Эти люди символизировали бесстрашие и беспредельность человеческих возможностей. Каждый из них становился легендой еще при жизни. Большинство из них погибли молодыми. Гади Манеле всегда будет 22 года.

Сегодня израильская армия не знает легенд. Их время прошло. Последней легендой был Йони Нетаньягу. Сегодняшние парашютисты более дисциплинированы, собраны, подтянуты. Гади Манела, возможно, не нашел бы своего места среди них.

Рассказывает Ави, один из прославленных израильских парашютистов: «В 1966 году мы, 72 новобранца, отобранных в элитарную часть, прибыли на базу. Мы уже прошли обычную военную подготовку. Теперь нужно было пройти спецобучение. Сдать что-то вроде экзамена на аттестат зрелости. Экзаменатором нашим был Гади Манела.

Все мы, конечно, слышали о нем и знали, что он один из лучших солдат израильской армии.

И вот первое знакомство. Перед нами стоит невысокий, но на редкость пропорционально сложенный юноша, почти мальчик. Его матовое лицо не теряет выражения детской наивности. Лишь холодный цепкий взгляд свидетельствует о сильном характере. Говорит скупо. В глаза не смотрит. Видно, что от природы застенчив. От него веет стужей. Мы сразу сечем, что никаких личных отношений с ним быть не может.

Боже, что нам устроил этот мальчик. Душу вымотал. Два месяца длился поединок, который он вел один против нас всех. „Парашютист, — говорил Манела, — должен быть готов ко всему. Даже к самым ужасным вещам“. И уж он позаботился, чтобы нам этих ужасов хватало. Особенно раздражало, что все, абсолютно все, он делал гораздо лучше нас.